— Слышал про килдингов? Вижу по лицу, что слышал. И явно ничего хорошего.

Токсин максимально нейтрально пожал плечами.

— Ты прав, стронги, которые меня покрестили и вытащили с моего родного кластера, про вас много чего нехорошего говорили. Мол вы любите кровавые ритуалы проводить, на которых вербуете себе новичков. Кровью вербуете, так сказать.

Разлом иронично хмыкнул, чего не смог скрыть даже бронещиток его шлема.

— Еще что вы свихнувшиеся фанатики, которые помешаны на своей вере. А всех несогласных с вами изводите под корень.

— А про себя тебе стронги ничего не рассказывали? Как они целые стабы под ноль вырезают только за одно подозрение, что те сотрудничают с внешниками или мурами? Или, например, что они могут сделать с попавшим к ним в лапы муром? Участь такая, что ей не позавидуешь, я тебе гарантирую.

Настала очередь Токсина иронично ухмыляться.

— Так муров-то стронги вроде бы за дело щемят? Или ты считаешь иначе?

Кваз легко согласился.

— За дело, верно. Но я это веду к тому, что в Стиксе нет белых и пушистых. Любая группировка, организация или образование здесь имеет свою темную сторону. И поверь, у каждого, кому повезло выжить после загрузки в Стикс так или иначе руки по локоть в крови. По-другому тут просто не бывает. Или иногда бывает, но тот, кого миновала чаша сия, обречен на смерть. Рано или поздно.

СОБРовец кивнул, соглашаясь. А Разлом продолжил глухо говорить.

— Сам-то как считаешь? Вот мы кто?

Он обвел рукой уцелевших бойцов, вновь заставив Токсина задуматься.

— Профессионалы своего дела, в первую очередь. Я сам человек не случайный, в структурах служил, так что могу дурака с бум-палкой отличить от спеца своего дела. Вот вы явно из второй категории.

— Хорошо. А что насчет нашего морального облика? Похоже на то, что тебе про нас рассказывали твои приятели?

— Не особо, если честно. Ценой серьезных потерь остановили этого ганса — он кивнул головой в сторону носилок — чем явно спасли множество жизней. С покойниками своими достойно обошлись, опять же. Да и меня не обидели, хотя я вам, по сути, вообще никто. Нормальные люди, как по мне если.

— Вот видишь. Не так страшен черт, как его малюют. Наша организация имеет очень закрытую структуру. И у нас жесткий отбор в свои ряды, без случайных людей, я уже говорил ранее. Плюс мы без тени сомнения даем по рукам любому, кто пытается нам совать палки в колеса. Это все порождает массу слухов и небылиц. А что касается нашего фанатизма… Ну вот смотри — тебе рассказывали про устройство Стикса? Как сам считаешь — он что из себя представляет? Что это такое вообще?

Этот вопрос поставил Токсина в тупик.

— Честно, я понятия не имею. Я даже с мыслью что я не на Земле и уже никогда туда не вернусь то еще не до конца свыкся. А от остального вообще мозг наизнанку выворачивает.

— Не у тебя одного. Познать суть Стикса, это, пожалуй, главный вопрос каждого иммунного, которому повезло пройти отбор и научиться тут жить, а не выживать. Такова уж природа человеческая, он всегда хочет познать то, что ему еще неизвестно. Был такой писатель-фантаст Артур Кларк. Он сказал: Развитая технология неотличима от магии. И есть в Стиксе люди, которые считают его сложной технологической машиной. И стремятся эту машину изучить, чтобы потом заполучить над ней контроль. Мы же, наш Культ исходим из обратного. Муравью никогда своим примитивным сознанием не познать, почему голодный медведь по весне разоряет их муравейник. И уж подавно ему недоступно понимание, зачем этого медведя потом убьет охотник. Просто потому что. А значит, дай ему контроль над тем, чего он осмыслить просто не в силах — и это обернется катастрофой.

— Ну, в этом есть свой резон.

— Мы считаем, что то, что происходит в Стиксе не случайно, что у этого есть цель и высший смысл. Просто они выше нашего понимания. И еще не скоро станут доступны, если станут вообще когда либо. Потому мы должны защищать и оберегать то, что делает Стикс. Для нашей, человеческой пользы. Стикс ведь не просто так нас отбирает раз за разом, отделяя зерна от плевел. Остаются лучшие из лучших. И эти лучшие для чего-то Стиксу нужны.

Токсин не удержался и сыронизировал.

— Хочешь сказать, что тех, кто выживет, ждет прекрасный сад с гуриями-девственницами и вечная жизнь?

На удивление, Разлом спокойно отнесся к этой подколке.

— Ну, тут мнения разделяются. Я придерживаюсь позиции, что нас ожидает новая версия Рагнерёка, Последнего Суда. Называй как хочешь. Но это уже дело сугубо личное. Смысл в том, что Стиксу нельзя мешать исполнять его задачу и предназначение. И мы взяли на себя обязательство ему в этом помогать и устранять тех, кто это делает. При этом мы тоже продолжаем изучать процессы, которые идут внутри Стикса.

— Лелеете однажды перейти от понимания муравья к понимаю медведя⁈

Разлом пожал плечами, перекинув из одной руки в другую ПКМ, который в его огромных лапищах казался игрушечным. Особенно в сравнении с уничтоженным Дикарем «Утесом».

— Вроде того. Теперь ты знаешь, что нами движет. Что скажешь?

Токсин задумался. То, что ему рассказал кваз резко контрастировало с той информацией, что давали ему нимфа и крестный. Но его вера в слова крестного после того, что он увидел за последние пару дней серьезно пошатнулась. Кроме того, определенный резон в словах Разлома был. Сам Токсин был человеком прагматичным и максимально далеким от религии. И сейчас он руководствовался как раз прагматичными мотивами — он был один в угрожающем мире, о котором он знал очень и очень мало. Адаптироваться к этим сложным условиям в одиночку это еще та задачка. Пусть не невыполнимая, но довольно сложная. А Токсин хотел жить. Ему нужна была группа, которая повысит его шансы на выживание. Причем, группа не абы какая, а та, которая соответствовала бы его собственным навыкам. Спецназовец трезво оценивал свои способности и понимал, что после пробуждения дара его ценность, как специалиста, резко повысилась. И вырастет еще сильнее после того, как он научится полноценно им пользоваться. Нужно было использовать это по максимуму. А люди Разлома выглядели и ощущались как профи. Да, они потеряли много людей сегодня. Но не потому, что были плохи и некомпетентны, а потому что Дикарь был слишком силен.

— Хорошо, давай так — я согласен присоединиться к килдингам. Но с условием, что я войду только и исключительно в твою команду. Не хочу рисковать.

Голова кваза качнула глухим шлемом, после чего он протянул ему свою широкую, словно совковая лопата, ладонь.

— По рукам! Вот только тебе стоит запомнить, что мы сами себя килдингами никогда не называем. Так нас называют посторонние. Внутри — только Культ и никак иначе!

Речку решили пересекать в сумерках перед рассветом. Выжидали несколько часов, чутко прислушиваясь к звукам окружающих кластеров. Врагов кругом было множество, и самым удивительным было то, что вокруг постоянно сновали зараженные, причем, порой довольно серьезные. Но они, словно скот в загоне, не выходили за пределы определенных кластеров, даже если на соседних была заметная активность Черных Ножей, которые так и сновали туда-сюда, готовясь к нападению. А то, что именно этим они и заняты, у Луня отпали сомнения очень быстро. Ехали машины, груженые людьми, топливом и боеприпасами. Он словно вновь очутился в прифронтовой зоне, где жизни кипела и била ключом, чтобы обеспечить дровами бездонную топку линии соприкосновения с противником.

Главным отличием было то, что тут еще не наступил огневой контакт и противник пока чувствовал себя вольготно и расслабленно. Он был на своей территории и явно не ожидал, что сюда могут проникнуть вражеские лазутчики. Не было никаких ягд-команд, секретов и наблюдателей, которые контролировали местность на предмет появления чужаков. Тут просто-напросто никто не ждал появления противника. Потому выполнить свою функцию и осуществить разведку группе Луня оказалось проще, чем он думал.